– Не знаю… рука…

Она сломала руку. Но спасла себе жизнь.

– Восемьсот шестьдесят восемь фамилий! – Ева потерла переносицу. – Это будет непросто.

– Не считая кучи мелких клерков и рабочих по об­служиванию здания.

– Эти подождут. Нам нужно сосредоточиться на тех, кто получил выговор за использование препаратов в личных целях, и тех, кому грозили судебные иски. Но работать придется со всеми. Мне нужно разбросать их по группам – врачи, управленцы, лаборанты, конторские служащие… Потом разделить их по возрасту, семейному положению и наличию детей. В отдельный спи­сок нужно включить тех, кто был уволен во время рабо­ты над проектом.

Рорк улыбнулся.

– Значит, меня разжаловали в конторские служащие?

– Ты сделаешь это быстрее.

– Несомненно, но…

– Знаю-знаю, это мне дорого обойдется. Извраще­нец… – Ева на мгновение задумалась, а затем широко улыбнулась. – Слушай, давай заключим сделку. Ты поможешь мне, а потом я помогу тебе закончить дело, от которого отвлекаю.

Рорк слегка побледнел.

– Дорогая, большое спасибо, но я не смею посягать на твое драгоценное время.

– Трус.

– Ладно, будь по-твоему.

– Ну правда, дай мне попробовать свои силы. Над чем ты сейчас работаешь?

– Надо всем понемногу.

Рорк сунул руки в карманы и стал прикидывать, ко­торой из его многочисленных сделок Ева не сможет на­нести катастрофического ущерба. Но тут зазвенел теле­фон, стоявший на ее письменном столе.

– Будем считать, что меня спас гонг.

– Мы еще вернемся к этому разговору, – преду­предила Ева.

– Я искренне надеюсь, что нет.

– Даллас слушает.

– Лейтенант Даллас? Это Стефани Финч. Вы хоте­ли поговорить со мной?

– Да. Где вы находитесь?

– Только что вернулась в Нью-Йорк – два по­следних челночных рейса отменили. Чем могу быть по­лезна?

– Мисс Финч, нам нужно побеседовать. С глазу на глаз. Я могу подъехать через двадцать минут.

– Эй, послушайте, я только что вошла. Может быть, скажете, о чем пойдет речь?

– Через двадцать минут, – повторила Ева. – Нику­да не уходите.

Стефани выругалась, но Ева уже дала отбой и потя­нулась за кобурой.

– Компания «Интер-Комьютер Эйр», случайно, не твоя?

– Нет, – ответил Рорк, не сводя глаз с экрана. – Их оборудование устарело, а на замену или ремонт потре­буется от десяти до пятнадцати миллионов долларов. Последние три года они находятся на краю пропасти. Их ругают за плохое обслуживание пассажиров, и спе­циалисты отдела по связям с общественностью просто сбиваются с ног. Жить им осталось год-полтора, не больше. – Тут он посмотрел на жену. – Вот тогда я их и куплю.

– Ждешь, пока они всплывут кверху брюхом? – Ева поджала губы. – План хороший, но это значит, что по­ка ты не можешь повлиять на свою потенциальную служащую. Придется взять с собой Пибоди. Вид формы хо­рошо действует на свидетелей.

– Согласен. Но твой халат действует не хуже. Мо­жет быть, заодно наденешь ботинки?

Ева посмотрела на себя в зеркало.

– Черт, я опаздываю! – воскликнула она и побежа­ла в спальню.

В отличие от своей соседки, Стефани не притворя­лась довольной. Она открыла дверь и мрачно потребо­вала предъявить удостоверение личности.

Ева протянула ей значок. Молодая женщина долго рассматривала его, а потом буркнула:

– Я слышала о вас. Коп, который подцепил Рорка? Неплохо.

– Гм-м… спасибо. Я передам ему ваши слова.

Стефани показала большим пальцем на Пибоди.

– А это кто в форме?

– Моя помощница. Ну что, можно войти? Или бу­дем разговаривать на пороге?

Хозяйка сделала шаг в сторону и тут же закрыла за гостями дверь.

– Простите, я сейчас не в лучшем настроении. Нам пришлось отменить два выгодных рейса. Представитель профсоюза говорит о забастовке, и если она состоится, это станет для меня катастрофой. Машина, на которой я летаю, представляет собой кучу металлолома. Чутье подсказывает мне, что через год я останусь без работы.

«Он ничего не упустил», – пробормотала Ева, а вслух сказала:

– Наш разговор не имеет отношения к вашему слу­жебному положению.

– Если речь пойдет об этом ублюдке, моем бывшем сожителе, то заявляю сразу: я не имею к нему никакого отношения.

– Я здесь не из-за вашего бывшего сожителя. Вы общались по электронной почте с неким человеком, ко­торый называет себя Вордсвортом?

– Откуда вы знаете? Переписка по электронной поч­те – частное дело…

– Этот человек подозревается в двух убийствах и одном покушении на убийство. Ну что, будете продол­жать настаивать на тайне переписки по электронным ка­налам связи?

– Должно быть, вы шутите…

– Пибоди, посмотри на меня. Я похожа на клоуна?

– Никак нет, лейтенант.

– Итак, с одной проблемой покончено. Может быть, присядем?

– Я должна встретиться с ним завтра днем. – Сте­фани обхватила себя руками, как будто ее знобило. – Когда мои рейсы отменили, я послала ему электронное сообщение из комнаты отдыха летчиков в Хитроу. Он предложил встретиться завтра в Гринпис-парке и уст­роить пикник.

– Во сколько?

– В час дня.

«Противник меняет тактику, – подумала Ева. – Ставки опять повышаются».

– Вы уверены? – Стефани села и уставилась на Еву. – Да, вижу, что уверены. На клоуна вы уж точно не похожи, а я… Я чувствую себя самой большой идиот­кой на свете.

– Но вы живы, – заметила Ева. – С чем вас и по­здравляю. Опишите мне этого Вордсворта.

– Понятия не имею, как он выглядит. Он занимает­ся искусством и много путешествует. Хорошо знает оперу, балет, поэзию. Я искала как раз такого человека. Мой бывший сожитель был настоящей амебой. Мог раз­говаривать только о спорте, все остальное для него не существовало. Последние полгода я к тому же его со­держала. Дважды выгоняла за пьянство и дебоши, а по­том он… – Она осеклась. – Простите. Как видно, я еще не отошла… Важно то, что я искала полную проти­воположность этому идиоту. Мужчину, обладающего некоторым лоском и способного на нечто большее, чем хрюканье, с помощью которого этот тип давал понять, что хочет еще пива. Думаю, мне хотелось… романтики.

– А Вордсворт изъяснялся очень романтично?

– Вы попали в самую точку. «Слишком хорошо, что­бы быть правдой». Как видно, я забыла эту поговорку. Черт побери, но пикник в середине дня – вещь абсолютно безопасная… К тому же я могу постоять за се­бя, – добавила она. – Я занимаюсь карате, у меня черный пояс. Я не жертва! Черта с два он со мной спра­вится!